Беженцы раскалывают Европу

Одним из главных измерений кризиса, вызванного притоком беженцев и нелегальных мигрантов в Европу, стало стремительное нарастание противоречий между центральными органами Европейского союза и национальными правительствами. Ощущая неспособность и нежелание Брюсселя эффективно решать серьёзную проблему, власти стран-членов ЕС пытаются самостоятельно защитить интересы собственных граждан в столь важной для обеспечения национальной безопасности сфере.

Одновременно растут противоречия внутри самого Евросоюза. Возникло противостояние, с одной стороны, Германии и ее союзницы Австрии,  с другой – государств Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), обоснованно видящих в действиях Берлина и Вены, в значительной мере пользующихся молчаливой поддержкой Брюсселя, стремление переложить на страны ЦВЕ нелёгкое финансовое, политическое и социокультурное бремя.

Симптоматичным в этом плане стало намерение кабинета Виктора Орбана прекратить свободный пропуск беженцев через свою территорию в сторону Германии и Австрии.

«Мы будем выполнять наши обязательства, будем стараться регистрировать всех прибывающих мигрантов и будем защищать наши границы, — подчеркнул пресс-секретарь правительства Венгрии Золтан Ковач. — Но из-за того, что австрийские и германские лидеры общественного мнения создали ощущение, что всем беженцам рады, мигранты отказываются сотрудничать с властями, отказываются регистрироваться… Австрия пропустила тысячи человек без того, чтобы их идентифицировать. Вы даже не знаете, кого вы впускаете в страну».

Чуть позже премьер-министр Венгрии Виктор Орбан призвал власти Австрии и Германии закрыть свои границы для мигрантов. Если это не сделать, в Европу будут и дальше приезжать миллионы людей,  подчеркнул Орбан, добавив, что большинство из сегодняшних мигрантов являются «экономическими беженцами». Будапешт ссылается в данном вопросе на Дублинское соглашение, согласно которому ответственность за мигрантов берет на себя первая страна ЕС, в которую они прибыли. Иными словами, беженцы стремятся в Германию и Австрию, но отвечать за них должна та же Венгрия как первая страна ЕС, оказавшаяся на их маршруте. 

В ходе экстренных телефонных переговоров Орбана с лидерами Германии и Австрии венгерскому премьеру удалось достичь соглашения о превентивном пропуске мигрантов в эти страны, но долгосрочным решением проблемы эта разовая акция служить не может. И Орбан вновь подтвердил свою оппозицию плану Еврокомиссии по выделению каждой стране квот на прием мигрантов.

Политика Германии, которая оказывает решающее влияние на принятие Еврокомиссией решений в том, что касается региона ЦВЕ, определяется стремлением максимально облегчить для себя бремя приёма беженцев, но при этом позиционировать себя в качестве «друга мигрантов» и притягательного для них островка стабильности и благополучия.

Понятно, что две такие задачи противоречат друг другу. Немецкие эксперты уже подсчитали, что общие расходы Германии на беженцев в 2015 году составят около 10 млрд евро. Предполагаемая сумма в четыре раза больше, чем годом ранее, когда расходы на беженцев составили 2,4 млрд евро. Тогда в ФРГ прибыли около 200 тысяч мигрантов, а в текущем году Германия готовится принять в общей сложности до 800 тысяч беженцев.

Ежегодные расходы на одного мигранта составляют 12-13 тысяч евро. В эту сумму входят стоимость жилья, питание, карманные деньги, медицинское обслуживание и административные расходы.

Ещё одна сторона проблемы – это то, что ни Еврокомиссия, ни Германия не могут предпринять решительные шаги, которые позволили бы справиться с ситуацией без потери политического имиджа, во многом построенного на пресловутом мультикультурализме. Стремительный рост радикальных настроений и в странах ЦВЕ, и в Германии налицо. 

Канцлер Ангела Меркель была вынуждена спешно отправиться в Саксонию с тем, чтобы попытаться снизить накал страстей в этой федеральной земле. А немецкий эксперт Ханс-Йоахим Маац счёл нужным предупредить власти Берлина, что «проблематику, которая возникает вокруг ситуации с беженцами, нельзя сводить к небольшому числу радикалов». И тут вспоминаешь, что речь идет о родине национал-социализма…

Несмотря на всё это, Еврокомиссия и германское правительство по-прежнему предпочитают евроиллюзии. К тому же брюссельская бюрократия не имеет никаких средств вмешаться в ситуацию в тех регионах, откуда, собственно, в Европу и прибывают.

Безопасная и богатая Европа оказалась в кольце войн, от которых люди, спасая свои жизни, будут продолжать бежать. Польская Gazeta Wyborcza пишет: «Их может остановить или завершение этих войн, или создание такой ситуации, при которой бегство будет точно также грозить смертью. Иными словами, Европе нужно либо вмешаться в создающие миграцию конфликты, либо остановить эту миграцию силой… Сейчас и то, и другое сложно себе вообразить. Но если, как предсказывают власти Германии, в этом году туда приедут 800 тысяч беженцев, общественная реакция будет в долгосрочной перспективе катастрофической: перед ней не устоит Шенгенское соглашение»…

Пока же в кругах брюссельской бюрократии начался беспрецедентный по своему цинизму и одновременно безволию торг: можно ли разрешить национальным правительствам временно «откупаться» от квот на прием мигрантов? Еврокомиссия, в частности, рассматривает возможность замены обязательной квоты на мигрантов для членов Евросоюза денежными взносами на решение проблемы беженцев. Причем это подается как забота о Венгрии, Польше, Чехии, Словакии и других государствах, которые обвиняют Брюссель в стремлении решать проблемы беженцев за их счет.

Еврокомиссия даже здесь ведёт себя двусмысленно. В Брюсселе предупреждают, что платежи отдельных стран в особый фонд поддержки беженцев дадут возможность этим странам избежать участия в расширенном режиме квот лишь временно. Иными словами, словакам или венграм предлагается заплатить за то, чтобы сохранить у себя демографический, социально-экономический и культурно-национальный баланс, но лишь на какое-то ограниченное время. Когда же это время пройдёт, всё начнется сначала или потребуются новые отчисления в пользу Еврокомиссии. Вместе с тем в Брюсселе настаивают, что любой отказ от квот должен быть оправдан «объективными причинами». По-видимому, объективность будут оценивать опять-таки еврокомиссары и ещё госпожа Меркель.

Прилив сотен тысяч беженцев превратился для Европейского союза в конфликтогенный фактор номер один. Венгерские власти обрушились с жесткой критикой на Австрию и особенно Германию за то, что те, как утверждают в Будапеште, завлекая беженцев, превращают Венгрию в «проходной двор». Высказывания венгерского премьер-министра Виктора Орбана становится всё более жёсткими, словно возвращая нас во времена столетней давности, насыщенные сложными коллизиями в отношениях Австро-Венгрии и Германии, а также соперничеством Вены и Будапешта.

Не менее жаркие страсти бушуют в Скандинавии, где обозначилось противостояние Швеции и Дании. Шведские власти вроде бы согласны приютить у себя беженцев и мигрантов, но в то же время пытаются закрыть им доступ через шведско-датскую границу, обвиняя Копенгаген в стремлении «выйти сухим из воды» за счёт своих северных соседей.

Проблему невозможно решить на основе двусторонних переговоров стран-соседей или путём закрытия границ. И то, и другое разбивается о полномочия, которые европейские страны сами же делегировали Еврокомиссии и другим институтам Европейского союза. Самостоятельность отдельных государств внутри сложившейся евроинтеграционной модели в ряде отношений стремится к нулю. В случае если вопрос о защите национальных интересов встанет ребром, потребуется пересмотр данной модели либо выход за её рамки с неизбежной в таком случае сменой правящей группировки в государстве, которое на это пойдёт.

Насколько вероятно такое развитие событий в Европе? Збигнев Бжезинский ещё в конце 1990-х годов писал о стоящей перед Евросоюзом задаче уничтожения «националистического антагонизма». Сегодня можно говорить о том, что политика руководящих органов ЕС как внутри Европы, так и за её пределами возрождает и укрепляет данный антагонизм.

Близкий к американскому разведсообществу Национальный разведывательный совет США несколько лет назад прогнозировал, что к 2025 году в европейских странах будут проживать до 30 миллионов мусульман (на тот момент их насчитывалось 18 миллионов). Данные оценки базировались на тогдашнем уровне миграции и показателях рождаемости и не учитывали возможность возникновения миграционного «девятого вала». Хотя основания для тревоги были уже тогда. «Возрастающая концентрация мусульман может привести к обострению напряженности и дестабилизации ситуации», — прогнозировали аналитики американского Национального разведывательного совета.

Сегодня эти угрозы многократно возросли. По подсчётам экспертов Deutsche Welle, только в текущем году «в Германии могут попросить политическое убежище от 800 тысяч до 1 миллиона человек. Считается, что около половины из них его получат…».  Эти же эксперты отмечают, что сами немцы ещё мало думают «о возможных последствиях происходящего».

Пока немецкие власти навязывают своим гражданам тот образ мысли, что «для сохранения нынешнего уровня благосостояния Германии необходим широкомасштабный приток мигрантов, иначе к 2030 году немецкая экономика столкнется с нехваткой 10 миллионов работников», — указывает та же Deutsche Welle.

Подобные расчёты не лишены оснований, но именно они сулят дальнейшее обострение ситуации. Дело в том, что различные нормы и правовые установления, принятые в Евросоюзе, начинают противоречить друг другу.  С одной стороны, Брюссель и отдельные страны-члены ЕС апеллируют к Дублинскому соглашению, которое возлагает ответственность за приём беженцев и мигрантов за первую страну, в которой они оказались после пересечения границ Евросоюза. 

С другой стороны, предложенная Еврокомиссией система квот обязывает все участвующие в данной системе страны размещать у себя беженцев и мигрантов и брать на себя соответствующие расходы.

Подобная коллизия открывает для правительств ведущих стран ЕС (в первую очередь Германии, Франции и Австрии) широкий простор для манипуляций, позволяя им принимать лишь тех беженцев и мигрантов, которые их устраивают с точки зрении нужд  производства, и отсылать обратно в Венгрию, Хорватию, Словакию, Чехию, Грецию тех, которые им не подходят.

В вопросе о квотах европейские правительства уже приступили к торгу. Так, по данным португальских источников, Испания в ответ на просьбу Еврокомиссии предоставить убежище 5849 беженцам подсчитала (с подкупающей точностью до одного человека), что готова принять только 2749 человек.

Вопрос о беженцах раскалывает правительственную коалицию в Германии. После того как власти Мюнхена оценили число прибывших в этот город только за минувшие выходные в 40 тысяч человек, в столице Баварии забили нешуточную тревогу. Эта федеральная земля размещает у себя около двух третей всех прибывающих в Германию беженцев, и драматические кадры из окрестностей главного городского вокзала Мюнхена уже шокировали активистов местного Христианско-социального союза. Его лидер Хорст Зеехофер назвал «ошибкой» решение Ангелы Меркель бесконтрольно пропустить в свою страну беженцев и мигрантов из Венгрии. А в министерстве внутренних дел другой федеральной земли — Мекленбург-Передняя Померания – призвали немедленно принять меры по противодействию «бесконтрольному притоку беженцев», поскольку в противном случае уже через одну-две недели в этой федеральной земле попросту «не останется мест».

Сказал своё слово в дискуссиях и представитель Германии в Еврокомиссии Гюнтер Эттингер, который предложил для решения проблемы беженцев ни много ни мало изменить германскую конституцию. Её нынешняя редакция, по словам Эттингера, не позволяет оперативно отказывать беженцам из так называемых безопасных стран и отсылать их обратно. Проблема, правда, в том, что подавляющее большинство прибывающих в ЕС беженцев и мигрантов покинули как раз «небезопасные» страны, которые стали таковыми в силу внешней политики США и их союзников по Североатлантическому альянсу, большинство которых – государства-члены ЕС.

По сути, нынешний кризис высветил четыре фундаментальные слабости Евросоюза.

Первая – неспособность проводить самостоятельную внешнюю политику, не равняя её на интересы США. Эта неспособность проявляет себя в отношении и Северной Африки, и Ближнего Востока, и Украины, и России.

Вторая – отсутствие у Брюсселя достоверного прогноза развития ситуации и способности принимать предупредительные меры.

Третья – отсутствие в арсенале Евросоюза четких механизмов и правовых норм, позволяющих успешно регулировать поток беженцев и мигрантов. Те, что есть, не только неэффективны, но прямо противоречат друг другу.

Четвёртая – сохраняющиеся противоречия в рядах ЕС как между его центральными органами и национальными правительствами, так и между отдельными странами.

Масштаб трудностей, с которыми столкнулась Европа, таков, что они ставят под вопрос жизнеспособность Европейского союза как союза. 13-14 августа Германия, Австрия, Чехия и Словакия приостановили действие Шенгенского соглашения в том, что касается порядка пересечения границ этих стран. Не исключено, что их примеру последуют Бельгия и Польша. Что дальше?

Петр Искандеров

www.fondsk.ru